:: Моя прекрасная леди. Либретто - часть 3

Воодушевленный своей победой, Хиггинс решает, что настало время проверить девушку в высшем обществе. Выше общества, собирающегося на скачках в Аскоте, - только королевское ("Аскотский гавот" – "Ascot gavotte"). Туда-то и привозит он Элизу. Ее английский безупречен. Хиггинс ликует. Но тут Элиза начинает рассказывать о своей тетушке. "Говорят, она умерла от инфлэнцы, - сообщает Элиза. – Только с чего бы ей помирать, если год назад она дифтеритом переболела – и ничего. А вот где ее шляпа соломенная, новая, которая мне должна была достаться? Сперли! Вот я и говорю, кто шляпу спер, тот и тетку укокошил". Хиггинс убеждает собравшееся общество в том, что особенности речи Элизы – новое веяние моды, но понимает, что над ее манерами надо поработать. Впрочем, именно ее "модный сленг" повергает к ее ногам Фредди Эйнсфорд-Хилла, юношу из обедневшей дворянской семьи. Это именно он сбил ее с ног тогда, у Ковент-Гардена, но, конечно, теперь оба они не узнали друг друга. С этих пор Фредди днями и ночами дежурит возле дома Хиггинса в надежде увидеть Элизу. ("На улице, где ты живешь" – "On the street where you live").

Однако три месяца прошли, и вот Элиза блистает на посольском балу. Никто не может даже подумать, что эта очаровательная барышня, с которой танцевал сам принц – простая цветочница. Вернувшись домой, Хиггинс и Пиккеринг от души поздравляют друг друга с победой, напрочь забывая об Элизе и ее участии в этом деле ("Вам удалось!" – "You did it"). Расстроенная девушка уходит из дому и встречается с Фредди. На его уверения в вечной любви она отвечает: "Слова! Слова! Да я их слышу каждый день – сперва от него, теперь от тебя! Неужели это все, на что вы способны? Если влюблен – покажи это!" ("Покажи мне" – "Show me").

Она отправляется в те места, где выросла. Здесь Элиза натыкается на процессию гуляющих, возглавляемую ее отцом. Оказывается, миллионер, которому Хиггинс рекомендовал Дулиттла, умер, оставив последнему в наследство три тысячи годового дохода при условии, что он будет читать лекции во Всемирной лиге моральных реформ. Дулиттл негодует, ведь теперь он стал джентльменом, истинным представителем буржуазии, и ему даже приходится жениться на "своей хозяйке". Он поет: "Будем пить и кутить, но только доставьте меня в церковь вовремя" ("Доставьте меня в церковь вовремя" – "Get me to the church on time").

А в доме Хиггинса обнаруживают пропажу Элизы. После бесплодных звонков в Скотланд-Ярд, Хиггинс разражается тирадой по поводу того, насколько невыносимы женщины, и удивляется, почему они не могут быть похожи на него ("Гимн ему" – "A hymn to him"), а затем отправляется к своей матери, чтобы поделиться новостями и спросить у мудрой женщины совета. Там, к своему немалому удивлению, он встречает Элизу. Она рассказывает ему о том, как поняла, что без Генри Хиггинса, оказывается, запросто можно жить: и Англия никуда не денется, и Земля не перестанет вращаться, и облака будут все так же плыть по небу. А уж если они смогут делать все это без помощи Хиггинса, так сможет и она ("Без тебя" – "Without you"). Хиггинс вновь в восторге: "Я говорил, что я сотворю женщину, и я сделал это!" – ликует он. "Прощайте, мистер Хиггинс", - говорит Элиза и уходит. Хиггинс осыпает проклятиями все вокруг, но в конце концов признается самому себе, что привязался к Элизе и не мыслит теперь своей жизни без нее ("Я привык к ее лицу" – "I've grown accustomed to her face"). Он возвращается домой и включает запись, чтобы вновь услышать голос Элизы. Сидя спиной к входной двери, он не сразу понимает, что говорит уже не пластинка, а сама Элиза, вернувшаяся к нему.

Вернуться в раздел "Великие мюзиклы" или читать дальше